(продолжение)
ГЛАВА 6
Следующим вечером Штирлиц, взявший себе выходной от дел (первый за восемь лет), с нетерпением ждал Шлага с новостями, с удовольствием потягивая в трубочку коктейль из сока чуку-бо и водки. Что такое «чуку-бо» разведчик знать не мог, но по своему состоянию решил, что им натирают зады страусов на бегах. Такое состояние он испытывал однажды, упав в цистерну с химическими отходами.
В дверь постучали.
— Кто там, — сказал пароль Штирлиц.
— Хр-кхр-хакрх, — ответили за дверью.
— Вот мне эта шпана надоела, — разведчик тихо подошел к двери, надеясь застать шутника врасплох. С силой распахнутая дверь угодила «шутнику» в нос, опрокинув с лестничной площадки. Штирлиц уже занес ногу для удара, когда понял, что перед ним пастор.
— А где шпана? — удивился он.
— Какая шпана? — хрипло ответил Шлаг.
— Как какая, черная, кудрявая, с животами. А что у вас с голосом, Шлаг?
Пастор виновато потупился,- Ну… Это… Вот… Оно было таким вкусным, холодным, в хрустящих стаканчиках…
— Вы съели все?!
— Нет, я…
— Ну, слава партии. Вам удалось что нибудь узнать?
Шлаг закашлял, и Штирлиц не разобрал ответа. Он пошел на кухню и вскипятил чаю. Укутав Шлага в одеяло, он долго вливал в него кипяток, пока пастор не пришел в норму.
На улице потемнело и ночь высыпала на небо множество звезд, подернув дымкой млечного пути чернильную глубину неба. Где-то затрещала цикада, зашуршал лист от прикосновения легкого ночного ветерка, создавая колыбельную песню засыпающему городу.
Штирлиц подошел к окну и вдохнул свежий воздух. Потом развернулся на каблуках и посмотрел на пастора.
— Так, Шлаг, все и по порядку, и не упускайте ни одной мелочи, — Штирлиц закурил «БЕЛОМОР», пуская в потолок дымовые кольца.
Шлаг с готовностью закивал и, вытерев потные ладони, начал рассказывать:
— У кабачка «Утонувший рыбак» опять избили негра. Сиамскую кошку мэра изнасиловал бездомный кот, за что был зверски кастрирован. Миссис Брэтфорт, при выходе из дома, неудачно открыла дверь: похороны дворецкого состоятся завтра. Победительница прошлогоднего конкурса красоты отметила свое восьмидесятилетие. За городом наблюдали полет НЛО, который стащил с фермы три коровы. Среди сельских жителей разразилась паника. По заявлению Советского МИДа, повода для беспокойства нет — это были испытания нового самолета-разведчика. Все!
— Ничего не упустил? — спросил Штирлиц, мозг которого уже начал сжигать серое вещество.
— Да, на «блошином» рынке неплохо идут советские ордена, — Шлаг с надеждой покосился на обвешанную грудь советского разведчика.
— Запроси Центр, у них этого хлама навалом.
Шлаг достал из морозилки рацию и связался с Центром. Ему ответил пьяный голос:
— Социалистический лагерь слушает.
— А ты социалистический зэк, — сострил Шлаг.
— Ну, ты, — обиделись на другом конце провода. — За такой базар на Калыму поедешь, понял?
— Ты бы молчал, в микрофон спиртягой от тебя несет, товарищ, — отбрил его пастор. — Принимай заказ, паскуда.
Пастор заявил, что для создания агентурной сети ему требуются ордена и медали и целый час диктовал список, куда вошли даже медали «Первому социалистическому ребенку» и «За трезвость мыслей».
Пока Шлаг торговался, мозг Штирлица закончил анализ информации и выдал нулевой результат.
«Будем надеяться на удачу», — подумал Штирлиц, засыпая тревожным сном.
— Босс! — из коморки выбежал Карл, снимая наушники. — Я перехватил радиограмму.
— Не ори, — главарь провел рукой по лысине. — В прошлый раз ты тоже так думал. А что оказалось? Оказалось, что это комиссар звонил теще в Америку.
— Не, босс, сам почитай.
Главарь взял клочок туалетной бумаги с неровными строками.
— Ни хрена себе, — только и сказал он.
— Ну, чаво? Ну, чаво? — занервничал Дубовский.
— Вляпались, чаво, — босс со злостью ударил по столу. — Сукин сын, сволочь, гаденыш, скотина!
— Кто? — банда отпрянула от главаря.
— Штирлиц, падла, круто берет, — лысый положил шифровку на стол. — Это старый гестаповский шифр. Не понимаю, почему Штирлиц им воспользовался. «Орден Ленина» — это танк, «За отвагу» — пулемет, и так далее. Здесь оружия хватит на Китай.
— Я говорил: надо драпать, — заныл Шмаров.
Главарь пихнул его в пах, — мы остаемся. А чтобы вы повеселели, завтра идем в лунопарк.
Они расходились по одному, скользя тенями по улицам города, и на душе у них было мрачно и пусто.
— Ну что, еще по одной ? — пан Дубовский деловито поправил полицайскую повязку, которую он одевал только в особых случаях. Ее ему вручили в памятном сорок втором за сотого повешенного партизана.
Трупони достал из парашютного ранца за спиной очередной ящик. Шмара вскрыл пробки парадным кортиком (“одолженным” в музее боевой славы), и каждый взял по бутылке.
— Выпьем за твердость духа и не только его! — Дуб поправил что надо в штанах и сделал большой глоток.
Русское «Ура» смешалось с немецким «Хайль Гитлер» и остальные последовали его примеру.
— А мне? — послышалось сзади.
Все обернулись. Фриц и Карл вытянулись по стойке «смирно». Перед ними стоял главарь, важно пережевывая воздушную кукурузу.
«Босс порядком набрал с последней примерки парадного мундира», — подумал Шмаров, сдерживая улыбку.
Коричневый мундир и рубашка главаря еле сходились на животе и были застегнуты на одну пуговицу, открыв для обозрения прыщавый, волосатый пупок. Галифе топорщилось, делая толстый зад еще жирнее. Сапоги не налазили на ноги и съехали к низу, отчего стали напоминать Шмарову русские «казачок». Одна фуражка не была мала и болталась на ушах, пряча обгоревшую лысину.
— Вперед! — скомандовал главарь, когда его угостили бутылочкой шнапса.
Пьяная шайка гурьбой повалила к аттракционам, оставляя за собой шлейф перегарной отрыжки. Все сразу кинулись к комнате ужасов. Шмаре в тележке места не хватило и он остался один, заигрывая от скуки с продавщицей билетов.
Когда аттракцион закончился, компания вывалила из тележки, ползая по земле и корчась от смеха.
— Ой, отпад! — ржал Фриц, хватаясь за живот. — Даже в камере пыток так не веселился!
— Давай, Шмара, твоя очередь! — сказал задыхающийся от смеха Дубовский. — Ржачки потрясные!
Протестующего Шмарова посадили в тележку, дав для смелости глоток шнапса. Когда ворота за тележкой закрылись по всему парку разнесся сдавленный вопль. Другие ворота открылись и оттуда выбежали все посетители, пряча носы под плотками. Вскоре выехала тележка с одиноким пассажиром. Трупони заглянул во внутрь и сморщился. На полу в большой куче дерьма лежал потерявший сознание бледный майор НКВД.
Главарь привел Шмару в чувство, вылив ему на голову ведро воды и заставил его — пока остальные будут веселиться — вычерпывать свое безобразие фуражкой.
Так как Шмаров свою фуражку очень любил, то после этого случая он с ней не расстался, а постирав, продолжал носить. Но, видимо, запах его фикалий оказался особо едким и над его головой всегда кружило несколько мух, за что Шмарова за спиной стали называть «Говновоз».
ГЛАВА 7
Штирлиц шел по городу, делая на углах домов зарубки саперной лопаткой.
— Так-то лучше, — сказал он, сделав очередную. — Не заблудимся теперь, а то, понимаете-ли, понастроили.
Ноги несли разведчика в центр, за что он ногам был очень благодарен.
Дело вперед не продвигалось и голову Штирлица стали посещать мысли о пенсии. И сейчас в мозгу сидела одна хорошая, добротная мужицкая мечта.
Думал Штирлиц о бане. Как пошел он в нее одним зимним вечером: грудь в орденах, голова в сединах, одним словом — заслуженный пенсионер всесоюзного значения. Предъявил талон в проходной на одну помывку и, повесив одежду на спецвешалку (простая под орденами ломается), парится японским пластиковым веником, подаренным лично товарищем Берией за ратные подвиги. А соседи по бане с завистью косятся на статное, как у Аполлона, тело.
А потом пиво с раками. И пиво не баночное, а наше, на разлив, с неповторимым запахом мочи. И раки, как раки, речные, маленькие, чтоб было что посмаковать.
Вечером, чистый и опрятный, к женщине… Стихи слушать, музыку.
«Мечты, мечты!
Ваш дух пьянящий,
И сердце радостно щемящий.
Давно хотел его воспеть!»
Штирлиц, вышедший из раздумий, обратил внимание на толпу у магазина и, не раздумывая, помчался к нему.
— Ктопоследнийчтодаютмноголизавезли? — выпалил он.
— Не до шуток, мистер, ограбление, — проинформировал один калич из очереди гнусавым голосом.
— Полиция! — Штирлиц, работая локтями, пошел внутрь.
Выдав себя за комиссара, разведчик узнал следующее: было похищено шесть ящиков сока манго, три бутылки коньяка, порция воздушной кукурузы и туалетная бумага.
Бутылки вскоре нашли неподалеку, пустые, а туалетная бумага магазина вовсе не покидала. Ее обнаружили использованной у кучи дерьма. Сделав анализ на месте, Штирлиц установил наличие зеленых бананов — 68%, алкоголя — 23%, различных мучных примесей — 9%. Попробовав еще раз, разведчик отдал один процент попкорну.
Штирлиц узнал бы еще много, но был опознан работником советского посольства. Тот сумел укротить пьяные глаза, разбегающиеся в стороны, и поймать Штирлица в фокус.
— Вот вы где, голубчик, а я вас заискался. Возьмите это, — он протянул разведчику повестку явиться в посольство СССР к пяти часам вечера.
Дипломат откланялся и, прихватив с прилавка бутылку, ушел добирать норму. Штирлиц посмотрел на часы.
«Есть два часа.»
Эти два часа он просидел в баре со стриптизом, уединяясь с каждой исполнительницей на десять минут.
Обе стороны остались довольны.
Вернувшись по зарубкам домой, Штирлиц написал крупно на листе «ДЕРЬМО» и кнопкой приколол к двери. Интуиция подсказывала, что это есть ключевое слово ко всему. Потом оставил записку Шлагу:
Послали в посольство. Пошёл. Штирлиц.
Уложив рукой волосы, разведчик снова вышел на улицу.
Посольство он нашел без труда: на окнах висели постиранные пакеты и презервативы. Над зданием колыхался выгоревший красный флаг. Франтон, обгаженный голубями, давно осыпался.
Штирлиц толкнул дверь с пружиной и вошел в логово советской заграничной бюрократии, своим ударом добавив обсыпавшейся штукатурки на полу. Разведчик подошел к дежурному.
— Простите, я хотел…
— Направо, вверх, кабинет 47.
— А… Спасибо, — озадаченный Штирлиц пошел в указанном направлении.
На лестнице на него наскочил какой-то придурок, наступив на ногу, и, не извинившись, спросил:
— Почему здесь кошки срут намного больше, чем в России?
— Кишки длиннее, — ляпнул наугад Штирлиц. — А что, беспокоят?
— Весь подвал засрали, прямо стихийное бедствие, — захныкал мужик.
— Вы им касторки на ночь поставьте, — посоветовал разведчик, мстя за отдавленный палец, и быстро пошел своей дорогой. За спиной он услышал радостное «спасибо».
«Вот где будет потеха», — ухмыльнулся Штирлиц.
В кабинете его встретил тщедушный мужичок с синим лицом. Разведчику он не понравился. К мужичку был приставлен (не наоборот) несгораемый шкаф, выполненный под «Франко Фартини». Из-под секретера торчали лакированные «бегемотики».
— Штирлиц по вызову прибыл, — доложил Штирлиц.
— Штирлиц?
— Штирлиц.
— Ну так вот, Штирлиц, вы разведчик опытный, вам мы решили поручить это задание.
— Но… — Штирлиц сделал вид несогласия.
— Ваше дело подождет, — канцелярская крыса передала разведчику папку. — Ознакомитесь на досуге.
Радость Штирлица не знала границ. Другое задание поможет ему отвлечься от банды, которую он безуспешно пытался выследить. На радостях разведчик купил в буфете бутылку водки, зашел в туалет и распил на троих: Штирлица, Исаева и Сталина. Сталин был на фотографии, и Штирлиц с ней методично чокался. Потом он написал на двери:
Здесь был Штирлиц с Вождем народов
Русские действительно не сдаются, а сдают бутылки. Штирлиц тоже сдал посуду и, счастливый, пошел домой. До дома он не дошел, а заснул на лавочке в парке. Вскоре его арестовали, но под утро отпустили, так как в трезвом виде с похмелья Штирлиц еще опаснее.
Штирлиц поудобнее устроился на стуле и открыл папку с новым делом. Оно касалось утреннего случая в магазине. Кто-то скупал или крал в стране сок манго, и вскоре тот оказывался на черном рынке СССР. Оно бы ничего, да беда в том, что сок этот на мужиков оказывает действие подобно отменному первачу. Доктора объясняют этот эффект спецификой советского желудка, не избалованного импортными продуктами и, тем более, соком манго. Спрос на водку упал, так как сок дешевле на две копейки, и государство терпит убытки. Делом заинтересовался лично товарищ Сталин, хотя сам водке предпочитает грузинские вина. Министр по винно-водочной промышленности настоял на поручении этого дела Штирлицу. Сам он сильно переживает и пьет больше обычного — вместо двух бутылок в день выпивает пять.
Штирлиц, польщенный оказанным доверием, встал лицом к СССР и заорал:
— Служу Советскому Союзу!!!
Шлаг чуть не усрался от страха, упав с раскладушки.
— Доброе утро, пастор, — разведчик похлопал его сапогом по заду. — Сегодня у нас вечеринка.
— Слава богу, а я думал — марш-бросок, — сказал облегченно Шлаг, прикрывая пижамой в цветочек розовые коленки.
Вечеринка включала в себя обильное возлияние и лапанье соседской шлюхи местного масштаба. Вечером они опять орали песни, ночью отсыпались в интервалах между парашей.
ГЛАВА 8
Голова Штирлица утро встретила в тазике с холодной водой. Она болела и требовала опохмелиться.
Обшарив все шкафы и тумбочки, Штирлиц не нашел и ста граммов водки. Все его запасы подошли к концу.
«Надеюсь, Шлаг на меня не обидится», — оправдывал себя разведчик, пытаясь вскрыть тайник пастора.
Попробовав все от циркулярной пилы до автогена, Штирлиц понял, что поможет только одно — взрыв. Подложив под сейф пару ящиков динамита, запалив фитиль и заткнув уши газетой, Штирлиц спрятался в самом надежном месте — туалете. Через несколько минут он уже лежал на отчищенной от завала раскладушке и потягивал через горлышко дармовую водку, затягиваясь «БЕЛОМОРОМ» между глотками.
Штирлиц уже занес руку с пустой бутылкой, намереваясь уничтожить следы своего террористического акта, когда в сорванную взрывом дверь вбежал Шлаг.
— Штирлиц, с тобой все в порядке?!
— Так себе, — ответил разведчик, пряча бутылку в штаны.
— В городе было землетрясение в девять баллов! — Шлаг нервничал и махал руками. — Эпицентр в нашем районе!
«С динамитом немного переборщил», — подумал Штирлиц, поправляя в штанах бутылку. Та больно давила и вылазила где не надо.
Шлаг увидел торчавшую бутылку.
— Все-таки зацепило, вон как распухло.
— Балкой немного, — Штирлиц показал Шлагу розовый шрам аппендицита.
Шлаг уложил Штирлица и накормил тушенкой. Потом пожалел стонущего разведчика и разрешил пользоваться своими запасами водки. После третьей бутылки Штирлиц сказал, что ему уже легче и он постарается выслушать доклад пастора.
Пастор промыл водкой горло, понюхал хрена для ясности мыслей, набрал в легкие побольше воздуха и начал доклад:
— Известному рецидивисту «Щуплый» скостили пол срока, теперь ему сидеть всего триста лет. В публичных домах нашествие мандавошек, помогает только советский дихлофос. В зоопарке пропал уборщик, его сапоги обнаружили в клетке с тигром. Вместе с ним пропало двести тысяч долларов из сейфа директора зоопарка. Вскрытие тигра ничего не дало. Окружной прокурор поскользнулся на куче дерьма и сломал левый мизинец…
— Перднуть и здохнуть!!! — вдруг заорал Штирлиц. — Ответ найден!
«Видать сильно его контузило», — испуганно подумал Шлаг.
— Шлаг, если к утру не вернусь, передай в Центр, что погиб за партию и товарища Сталина.
Штирлиц обвязался связкой гранат, насыпал в карманы патроны, перекинул через плечо старенький ППШ, надел ржавую каску и вышел на улицу.
— Куда хоть идешь? — крикнул в окно пастор.
— В посольство, — буркнул в ответ Штирлиц. Он чувствовал: наступило время «Ч».
«Может его и по голове зацепило?» — с сомнением подумал Шлаг, глядя в спину уходящего разведчика.
Эту ночь Шлаг спал на улице, опасаясь повторных толчков. Комары тщетно пытались прокусить тройной слой фуфаек, шинелей и жира.
Карл и Трупони резались в очко, когда дверь в подвал распахнулась и в проеме появилась фигура Штирлица с ППШ на изготовку и зажатой в зубах гранатой.
«Только двое», — подумал Штирлиц.
«Трое», — подумал Дубовский и огрел Штирлица сзади дубиной.
На шум прибежал Шмаров, на ходу надевая штаны.
— Что случилось?
— Птичка сама залетела в клетку, — довольный Дубовский связывал советского разведчика.
Шмаров склонился над Штирлицем и быстро обыскал карманы. Среди патронов он обнаружил мятую беломорину. Майор НКВД конечно не знал, что вместо табака в ней динамит, и что это подарок Штирлицу от взрывников Монголии.
После первой затяжки Шмаров полысел и стал шипилявить на три зуба.
— Ну, пафкуда, ты мне за это ответис, — Шмаров вставил между ягодиц разведчика лимонку и потянул за чеку.
— Ты что, придурок! — Карл врезал Шмаре по морде, выбив еще пару зубов. — взорвать всех хочешь. Иди лучше вызови шефа.
Обиженный Шмаров поклялся насрать Карлу в сапоги. Достав из тайника походную рацию, он настроился на нужную частоту.
— Винипух, это пятачок, отвечайте.
— Винипух на проводе, — ответил сонный голос.
«Интересно, кого он провожает?» — с завистью подумал Шмаров и ответил:
— Красная Шапка сама пришла к волку.
В наушники сказали короткое «еду» и связь прервалась.
Очнувшийся Штирлиц обнаружил, что крепко привязан к старой кровати. Он напряг мышцы, пытаясь ослабить путы, но все усилия вылились в смачный пердок.
— Прочухался? — в комнату вошел Дубовский и сразу же выбежал, вернувшись через минуту в респираторе.
— Ты что, тухлых мышей ел? — Дуб брезгливо сморщился. Штирлиц конечно тухлых мышей не ел, просто он съел с десяток тухлых яиц.
— Чего тяните, не убиваете, — не смело спросил разведчик.
— Бугра ждем, — Дубовский стал растапливать в углу жаровню. — Без него пытку не начнем.
При слове «пытка» Штирлицу стало плохо и он опять отключился. Когда Дубовский заносил руку для шестидесятой пощечины, разведчик опять очнулся. Бывший полицай этого не заметил и продолжал лупить Штирлица по морде.
— Я уже пришел в себя, — сказал Штирлиц, когда Дуб перешел на кулаки.
— Наконец-то, а то я уже устал.
Дубовский вышел, но вскоре вернулся с широкой ухмылкой на своей озабоченной роже.
— А вот и босс с Фрицем приехали. Скоро твои кокушки будут коптиться на моем маленьком ножичке.
Полицай достал огромный тисак, которым еще в детстве мучил ужей и соседских кур.
— Лучше убейте, но яйца не трогайте! — Штирлиц инстинктивно напряг ягодицы.
— Кто это у нас тут пищит?
Дверь комнаты открылась и в нее важно ввалился главарь шайки. Сначала Штирлиц подумал, что это просто страшный сон, но время шло, а сон не проходил.
— Борман?!! — только и смог сказать, постаревший за эти мгновения на десять лет, Штирлиц.
ГЛАВА 9
Штирлиц продолжал смотреть на улыбающуюся, жирную физиономию Бормана, а Борман продолжал смотреть на кислую мину советского разведчика.
— Но как!? — наконец нарушил молчание Штирлиц. — Ты же умер. Я лично изрешетил тебя из нагана.
— Иногда хирургия творит чудеса, — Борман улыбнулся еще шире, открыв ряд великолепных гнилых зубов.
Борман поправил перстни на своих толстых пальцах и спросил у Штирлица:
— Интересно, как ты нас вычислил? Признаюсь: я всегда завидовал твоему таланту.
— Простая логическая цепочка, — ответил польщенный разведчик. — Я связал кучу дерьма в магазине с кучами дерьма в подвале посольства СССР.
Вся банда посмотрела на Шмарова.
— Отбивную, — вынес приговор главарь.
Шмаров повернулся к стене и покорно снял штаны. Через пять минут на его белой заднице розовело пять сапожных отпечатков.
— Теперь займемся Штирлицем, — Борман повернулся к Фрицу. — Приготовь теплый кипяток.
Фриц взял закопченный котелок и стал «колдовать» у жаровни. Борман открыл свой чемоданчик и запустил в него руки. Он удовлетворенно крякнул, найдя нужный для пытки инструмент. Когда Штирлиц понял, что с ним будут делать, волосы на его ногах встали дыбом.
— Только не клизму! — заорал в отчаянии разведчик.
Штирлица положили на бок и воткнули в зад трубку. Трупони с садистской ухмылкой нажал на спринцовку. Неожиданно трубка выскочила и содержимое кишок советского разведчика, разбавленное кипятком, обрызгало всю комнату.
— Сколько раз вам повторять, — вздохнул Борман, вытирая лицо. — Пытка — это не работа, а искусство.
Быстрым движением профессионала толстяк воткнул трубку на место и закрепил ее пластырем.
— Всем оставаться на своих местах! — прокатился по подвалу гнусавый возглас.
Все удивленно обернулись.
— Лицом к стене! — продолжал действовать по инструкции Шлаг. — Вы арестованы!
— Пастор!? — Борман расхохотался. — Да у тебя даже оружия нет.
Шлаг вступил в круг света, отбрасываемый лампой и наставил на банду угрожающего вида дробовик. При виде дробовика у Дубовского заныла правая ягодица. Именно с этого ствола в сорок первом в него попал Штирлиц.
Держа шайку под прицелом, Шлаг освободил советского разведчика и под возмущенные вопли отодрал пластырь, на котором остались пучки курчавых волос.
— Бормана надо убить сразу, — посоветовал Штирлиц.
— Прощай Борман, — сказал пастор и нажал на курок.
Вместо дроби из ствола вывалился дохлый таракан и окурки «БЕЛОМОРА». Штирлиц и Шлаг посмотрели на банду, банда посмотрела на них. Через мгновение воздух наполнился матами на четырех языках и завязалась драка.
Шлаг размахнулся и сломал приклад об голову Карла. Эсэсовцу это не понравилось и он ударил пастора в челюсть. Вытирая разбрызганные сопли, Шлаг вспомнил, что у него восьмой дан по карате (свидетельство было куплено за бутылку водки).
— Суки-и-и ! — прокричал он боевой клич и, вырубив Карла ударом ноги в коленную чашечку, бросился на подмогу Штирлицу. Того пинали ногами в углу Фриц, Дуб и Трупони. Шмаров от страха усрался и прятался под столом, пытаясь поставить пастору подножку.
— Я-я-я! — рубанул Шлаг Дуба по башке.
Дубовский схватился за голову, Шлаг за руку. Этого секундного замешательства в стане врага хватило Штирлицу. Он вырвал со стены кирпич и запустил в Трупони. Кирпич угодил ниже пояса.
— В очко! — подпрыгнул от радости Штирлиц.
— И в смятку, — прохрипел Трупони.
Оставшийся один, Фриц зажался в угол, спрятавшись за баррикаду и размахивая перед собой куском арматуры. Тяжело дышащие Шлаг и Штирлиц собрали военный совет.
— Как «выкурим» падлу? — спросил Шлаг.
— Работаем вариант «таран», — предложил опытный разведчик.
Они взяли потерявшего сознание Дубовского как бревно. От сильного удара чугунной головой бывшего полицая не устояла бы ни какая крепостная стена.
Покончив с эсэсовцем, Штирлиц оглядел место битвы.
— Да, Шлаг, а где Борман? Я его упустил из вида.
— Аналогично, — пастору было не до Бормана. От удара его рука опухла и стала напоминать коровье вымя с пятью сосками.
— Ушел, паскуда, — раздосадованный разведчик ударил кулаком по стене.
От места удара по стене пошла паутина трещин. Старое здание «охнуло» и стало медленно рушиться.
— Спасайся, кто может! — заорал Шлаг, кинувшись к выходу. Штирлиц последовал его примеру.
Разведчик и пастор отряхивались и отплевывались от пыли, когда в глубине подвала бывший майор НКВД Константин Шмаров совершал свой первый в жизни подвиг. Он (не смотря на полные штаны дерьма) спасал своих товарищей. Перетащив их бесчувственные тела в потайной ход до того, как рухнул потолок, он спас им жизни.
На следующий день были произведены раскопки, при которых тела членов банды обнаружены не были. Эту маленькую деталь Штирлиц и Шлаг опустили в своем рапорте и без всякой волокиты получили по очередной награде и отпуску в курортной зоне.
ГЛАВА 10
Благодаря героическому поступку Шмарова вся шайка благополучно выбралась из туннеля, отделавшись синяками и ссадинами. Без умелого руководства Бормана банда вскоре развалилась и пути наших героев разошлись.
Пан Дубовский, еще в детстве мечтавший стать рыбкой и бороздить просторы океанов, рассекая воду в поисках червячков и личинок, устроился в команду знаменитого исследователя морских глубин Жана Кусто и в дальнейшем изобрел акваланг замкнутого типа, так как считал, что углекислый газ, выдыхаемый ныряльщиками, нарушает экологию океанов. На сорок пятом году жизни Дубовский был сожран тигровой акулой, которая вскоре сама сдохла от завороток кишок.
Трупони подался в Азию, где стал самой влиятельной фигурой наркобизнеса в «золотом треугольнике». На его родине эти заслуги оценили высоко и Трупони был принят в Сицилийскую семью, став членом Куполы.
Фриц и Карл обосновались где-то на Гималаях, вступив в секту почитателей бога Ямы. Их здоровым мышцам нашли достойное применение: каждую молитву (двадцать пять раз в день) они дубасили большими дубинами по огромному золотому гонгу. За послушание и смирение верховный жрец обещал им помолиться за их удачное воплощение в будущей жизни. Но видимо, далекие перспективы не прельстили Карла и Фрица, и вскоре они покинули секту. В секте стало на один золотой гонг меньше, а в ФРГ на два миллионера больше.
Шмаров за свою дальнейшую жизнь сменил немало профессий: от рэкетира до сантехника. Но в конце концов его завербовало ЦРУ, он сделал пластическую операцию и был заброшен в Китай с целью террористического акта. За успешно выполненную работу Шмаров получил хороший гонорар и купил себе роскошный особняк в солнечной Калифорнии, где и скончался от обжорства в возрасте семидесяти лет.
Что касается Бормана, то про его дальнейшую судьбу ничего не известно. Правда, однажды в КГБ прошло незамеченным сообщение одного агента из маленькой банановой республики. Он сообщал, что был совершен очередной военный переворот и сообщил приметы генерала, возглавлявшего путч:
«Маленький, толстый и лысый.»
И хотя фамилия у генерала была Брюхенвальд, звали его, как и Бормана — Мартин.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Сталин не спал. Не спало политбюро, КГБ, МВД и все, кто хотел выжить или дожить.
— Молодец Исаев, настоящий герой, — сказал генералиссимус, ознакомившись с докладом. — Как ви считаете, товарищ Жюков?
— Что? — полководец, стоявший смирно, вышел из дремы, моргая глазами.
— Дед Пихто, — съязвил Сталин. — Исаев, говорю, герой.
— Герой, — согласился Жуков.
— Заткнись, твою мать, — послышалось из угла.
Иосиф Виссарионович подошел к клетке и протянул ярко-красному попугаю с желтым пятном на груди в виде звезды земляной орех.
— Молодец Исаев, какой подарок сделал, старика порадовал, — сказал довольный Сталин. — Я его назвал Красным Большевиком.
«Как будто зеленые есть» — подумал Жуков, а в слух спросил:
— Пересмешник?
— Нет, говорящий. Послушайте, — Отец народов обратился к птице. — Ну-ка скажи: Сталин — Атэц всех народов.
— Вали, старикан, пока ноги держат, — выдал попугай, повернувшись к Сталину задом.
— Вай, вай, Исаев, птичку испортил. Товарищ Жюков, приготовьте ему новое задание…
Шепталенко Александр, Шепталенко Виталий.